Бывший дом уездного агронома И.Ф. Щербакова на Базарной площади. Фото - "Тарское Прииртышье"

«…была рука Господа на городе – ужас весьма великий…» (1Цар 5:9) 

Есть несколько способов уничтожения исторической деревянной застройки в городах России. Применяются они в соответствии с местными традициями и в зависимости от степени заинтересованности администрации города или района и дружественного ей бизнеса.

Первый – ждать, пока всё само развалится. Деревянное здание десятилетиями не реставрируется, потом приходит какой-нибудь чиновник из областного Комитета охраны объектов культурного наследия и говорит, что дом обветшал, ничего с ним уже не поделаешь, поэтому пора сносить. Такая участь, очевидно, уготована дому священника Александрова на Александровской улице.

Дом священника Александрова

Второй – просто не признавать здание объектом культурного наследия. Нет бумажки – всё, можно сносить, какую бы ценность застройка ни представляла на самом деле. По этому сценарию в 2013 году было снесено двухэтажное здание первой Тарской гимназии – единственное здание в городе, выстроенное в стиле модерн.

Снос здания первой Тарской гимназии. Фото - Александр Титов

Третий – отдать здание какому-нибудь бизнесмену «для ремонта». Тот в процессе внезапно выясняет, что «здание восстановлению не подлежит» и либо сносит его целиком и строит на его месте пародию, либо просто уродует здание рекламными вывесками и нелепыми пристройками. Тарский пример – жилой дом Нерпиных, памятник истории и культуры регионального значения.

Жилой дом Нерпиных: было - стало (в настоящее время рекламные баннеры сняты по решению суда)

Четвёртый – просто сжечь. Да, иногда деревянные здания горят из-за безответственности жильцов. Но когда это явление носит массовый характер, не приходится сомневаться, что работают профессиональные поджигатели, нанятые строительной мафией, которая пустила корни в городскую и областную власть. В Таре практика намеренных поджогов до настоящего времени не применялась, поскольку, во-первых, поджигать уже почти нечего, а во-вторых, строят в городе в последнее время только магазины в стиле омской оптовки да следственные изоляторы.

Но относительно недавно в Таре придумали пятый способ. Если где-то есть историческое здание, просто нужно отдать его РПЦ! Спустя пару лет такое здание либо уродуется «реставраторами» до неузнаваемости, как Спасская церковь, либо разбирается по брёвнам, как здание бывшей Станции юных техников по Ратушинскому переулку (Дзержинского) №11, либо горит, как бывший дом мещанки Шкляевой по соседству (Ратушинский №13).

Балкон, появившийся на Спасской церкви в процессе последней "реставрации"

Здание бывшей Станции юных техников (снесено)

Дом мещанки Шкляевой после пожара (вид со двора)

Если по какой-то удивительной случайности с памятником архитектуры не происходит ни того, ни другого, ни третьего – всё равно не следует ожидать ничего хорошего, поскольку затевается «евроремонт», и в историческом здании появляются пластиковые окна, металлические двери, либо какие-то нелепые пристройки (с пластиковыми окнами и металлическими дверьми, разумеется).

Все прекрасно помнят историю, когда на главном фасаде бывшего дома купца Василия Серебреникова (здание бывшего казначейства) по инициативе одного из прихожан появилась современная металлическая дверь. Прихожанина оштрафовали на смешную сумму, а дверь, конечно, так и осталась стоять на этом месте.

Дом купца Василия Серебрянникова (здание бывшего казначейства)

Более подробно все эти истории разобрал Андрей Курников в статье «Домоуправители с церковным уклоном: снос, реставрация, сайдинг»:

Но, как говорится, не прошло и года. Ещё один памятник архитектуры, переданный РПЦ, был «модернизирован» совсем недавно. Дом уездного агронома И.Ф. Щербакова на Базарной площади, построенный в конце XIX века, обзавёлся какой-то безумной пристройкой с непропорциональными пластиковыми окнами:

Бывший дом уездного агронома И.Ф. Щербакова на Базарной площади. Фото - "Тарское Прииртышье"

«Вот так сегодня преобразилось здание бывшего Отдела архитектуры по ул. Дзержинского, 2, где ныне находится женская обитель», – начинает свой острый репортаж с места события корреспондент «Тарского Прииртышья» Ирина Краснова. И тут же добавляет: «…частично установлены новые оконные блоки, которые и преобразили здание». Вдруг читатель, недоумённо рассматривающий эту фотографию с уродливой пристройкой, не сразу поймёт, что пристройка эта на самом деле не изуродовала здание, а «преобразило» его.

Пластиковые двери и окна можно критиковать бесконечно. Они страшные, они недолговечные, они всегда выделяются и превращают любое здание в убогий рыночный киоск. Мы можем восхищаться старинными деревянными дверьми, которые были задуманы архитектором пару веков назад, но разве можно себе представить, что хотя бы через 20 лет кто-то подойдет к пожелтевшей от времени пластиковой двери и скажет, что её нужно сохранить для потомков?

В России, однако, пластиковые двери и окна пользуются спросом, и их можно встретить везде: в новостройках и старинных особняках, в исторических дореволюционных кварталах и советских ДК. Без труда можно найти и защитников повсеместной их установки.

Я грешным делом всё чаще задумываюсь о том, что пяти уничтоженным в советское время тарским церквям на самом деле повезло чуть больше, чем Спасской церкви, поскольку над ними не смогли поиздеваться современные «реставраторы».

Ни в коем случае не оправдываю тех, кто сносил и взрывал когда-то церкви в Таре – это делали самые настоящие варвары, создававшие в то время на руинах одной – другую, новую, но, на самом деле, точно такую же религию, лишь поменяв кресты на красные звёзды, а хоругви – на транспаранты с портретами собственных вождей-«святых». Но чем те варвары, из советской эпохи, отличаются от нынешних, живущих рядом с нами и на наших глазах с нашего молчаливого согласия позволяющие себе уничтожать последние крупицы истории нашего города?