Небольшой итог проделанной работы – статья в сборнике материалов IX научно-практической конференции "Вагановские чтения", проходившей в Таре 5-6 апреля 2018 г.
К вопросу о местах массовых захоронений и численности расстрелянных в г. Таре в годы Большого террора
Несмотря на большое количество исследований по теме Большого террора, эта страница отечественной истории ХХ века до сих пор остаётся одной из наиболее спорных. И если в вопросе трактовки самого понятия, по мнению доктора исторических наук, профессора МГУ и ВШЭ О.В. Хлевнюка, профессиональная историография к настоящему времени достигла высокого уровня согласия, то о причинах Большого террора, о том, кто является его основными жертвами и какова реальная численность этих жертв, единого мнения нет до сих пор даже в научных кругах.
Государственный террор сопровождал весь сталинский период советского государства, с 1921 по 1953 г., в самых разнообразных формах: лишение избирательных прав, депортация народов, раскулачивание, чистки и т.д. Но даже на фоне постоянных репрессий, унёсших жизни миллионов советских граждан, период с августа 1937 по ноябрь 1938 г. стоит особняком, выделяясь своей жестокостью и масштабами. Именно этот период в современной историографии принято называть термином «Большой террор».
Опубликованные в последние годы рассекреченные документы не оставляют сомнения в том, что Большой террор был спланированной общегосударственной кампанией. Его основную часть составляли так называемые массовые операции против «антисоветских элементов», «контрреволюционных национальных контингентов» и др. Именно эти операции, направленные на уничтожение в короткий период миллионов граждан и охватившие всю страну, каждую социальную группу, фактически каждую семью, сделали его «большим». Если за весь более чем 30-летний период сталинских репрессий было вынесено 799 455 смертных приговоров, то в ходе спецопераций 1937–1938 гг., даже по официальной (ведомственной) статистике, ранее совершенно секретной, было расстреляно более 680 000, а всего подверглось арестам не менее 1,6 млн человек. С учётом того, что наиболее интенсивно репрессии применялись чуть больше года, получается, что каждый месяц в стране арестовывались около 100 000 человек, из них расстреливались – более 40 000.
Начало Большому террору положил приказ НКВД №00447 от 30 июля 1937 г. «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», на следующий день подписанный Сталиным. По данному приказу для каждой области или края утверждались лимиты подлежащих репрессии. По Омской области планировалось привлечь по 1-й категории (расстрелять) 1000 человек, по 2-й (отправить в ссылки и лагеря на 8–10 лет) – 2500. Операцию планировалось начать 5 августа 1937 г. и закончить в четырёхмесячный срок.
Как показало время, срок операции был продлён ещё на год, а установленные первоначально квоты были превышены в несколько раз. По подсчетам В.М. Самосудова, первым из омских историков получившим доступ к закрытым документам архива КГБ, общее число осуждённых только по приговорам «тройки» в период Большого террора в Омской области составило 23 514 человек, из них 15 349 – были расстреляны [7, С. 160–161, 241]. Здесь нужно уточнить, что в 1937–1938 гг. в состав Омской входила большая часть территории современной Тюменской области. Примерно половина смертных приговоров (около 8 тысяч), вынесенных тройкой при УНКВД по Омской области, были приведены в исполнение в Тюмени, Тобольске, Ишиме, Ханты-Мансийске и Салехарде – центрах так называемых оперативных секторов НКВД, созданных в соответствии с оперативным приказом №00447.
Ещё два оперсектора были созданы на территории современной Омской области: в Омске и в Таре, являвшейся в годы Большого террора окружным центром. В 1937–1938 гг. в Тарский округ входили населённые пункты Большеуковского, Знаменского, Колосовского, Седельниковского, Муромцевского, Тарского, Тевризского, Усть-Ишимского и Евгащинского (Ежовского) районов. Как центр оперативного сектора НКВД, г. Тара стал местом исполнения приговоров «по первой категории», вынесенных в отношении жителей этих районов.
Согласно приказу №00447, приговоры приводились в исполнение с обязательным полным сохранением в тайне времени и места. Сам факт расстрелов осуждённых внесудебными органами десятки лет также оставался засекреченным. Даже после первой, хрущёвской, реабилитации информация о судьбах расстрелянных оставалась под запретом. В 1955–1962 гг. родственникам расстрелянных органы ЗАГС по представлениям соответствующих органов выдавали свидетельства о смерти с вымышленными датами и причинами смерти расстрелянных, а с 1963 г. органы ЗАГС стали выдавать свидетельства о смерти, в которых была указана точная дата расстрела, однако вместо причины смерти ставился прочерк.
Запрет на «правду о расстрелах» постепенно был отменён только в период новой волны массовой реабилитации, начавшейся в 1989 г., когда государство впервые решилось назвать не только даты, но и истинные причины смерти невинно пострадавших граждан.
16 января 1989 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов». Согласно данному указу, все ранее не реабилитированные граждане, репрессированные решениями внесудебных органов, за некоторым исключением, считались реабилитированными, а местным органам власти предписывалось оказывать им помощь в осуществлении их прав и интересов, а также в создании памятников жертвам репрессий и содержании в надлежащем порядке мест их захоронения.
В соответствии с указом, Управлением КГБ СССР и прокуратурой Омской области в Тарской районной газете «Ленинский путь» с начала 1989 г. публиковались сообщения о реабилитации бывших жителей Тарского района с краткими сведениями о них, где была указана только дата ареста. Публично признавать расстрелы государственные органы не торопились, но уже с конца 1989 г. обращавшимся в ЗАГСы родственникам начали выдавать свидетельства о смерти, где в графе «причина смерти» значилось: «расстрел».
С начала 1989 г. в газете «Ленинский путь» появляется множество публикаций о репрессированных, в том числе и расстрелянных, жителях Тарского района. Самая ранняя из выявленных нами публикаций, затрагивающая тему расстрелов, появилась в феврале 1989 г. В ней автор утверждает, что, по некоторым данным (по слухам, семейным преданиям), партию арестованных, среди которых был его прадед, расстреляли тут же в Таре, в подвале НКВД.
О массовом захоронении жертв сталинских репрессий на ул. 11-я Линия в Таре стало широко известно после публикации статьи журналиста Сергея Мотренко 1 июля 1989 г. Захоронение было обнаружено в 1986 г. строительной бригадой кирпичного завода под руководством И.Б. Весельского при возведении жилого дома. Ковшом экскаватора с полутораметровой глубины были подняты на поверхность человеческие кости и около десятка черепов, «в каждом небольшое отверстие, как от пули». Тогда по распоряжению «начальства» останки были закопаны в том же месте.
Ряд воспоминаний, которые приводятся в статье С. Мотренко, свидетельствуют о том, что жители Тары, несмотря на строгую секретность, всегда знали о тайных захоронениях погибших в годы репрессий. Например, Г.В. Весельская о событиях 1986 г. говорит: «Людей собралось немало, многие говорили, что это расстрелянные в тридцатых годах, что их убивали в подвале НКВД, а ночью вывозили и закапывали здесь...»
В воспоминаниях В.И. Кондриной, после войны проживавшей с семьёй неподалеку от тогдашнего скотомогильника (современной 11-й Линии), где на салотопке работал сторожем её муж, говорится, что через пять-шесть лет после окончания войны произошли следующие события: «Как-то летом понадобилось выкопать новую яму для павшего скота. Пригнали заключённых и с ними конвой. Стали копать и наткнулись на захоронение людей, притом не очень давнее. Кроме останков, находились в нём некоторые вещи: очки, сапоги, остатки одежды, даже небольшие деньги. На одном сапоге прочитали фамилию – Нарыцын. Даже конвоиры удивлялись: «Сколько людей побито!..» Почему-то стали обвинять мужа, вызвали прокурора, начальника милиции. В конце концов, приказали выкопать яму в другом месте, а эту, с останками людей, зарыть. А ещё приказали всем молчать».
В Книге памяти жертв политических репрессий действительно есть фамилия человека, которую упоминает В.И. Кондрина: Нарицын Фома Сазонович, 1861 г. рождения, председатель церковного совета Спасской церкви был среди 90 человек, расстрелянных в Таре 5 октября 1937 г. Можно предположить, что как минимум останки этих 90 человек, также как и 95 человек, расстрелянных накануне, 4 октября 1937 г., покоятся на 11-й Линии.
Сколько всего человек захоронено в могильнике на 11-й Линии и существуют ли другие подобные места, неизвестно. С. Мотренко называет ещё два возможных места захоронения расстрелянных в Таре: район озера Молодавского и Чекрушанская роща, о чём ему рассказала Е.П. Дмитриева, муж которой до войны 12 лет работал в Тарском отделе милиции завхозом, отвечал за гужевой транспорт, на котором, по его словам, по ночам вывозили трупы расстрелянных из подвала милиции. Однако из публикации непонятно, относятся воспоминания А.А. Дмитриева о ещё двух местах захоронений к 1937–1938 г. или ко всему периоду его работы. Поэтому нельзя исключить и того, что все жертвы Большого террора могли быть захоронены в одном месте – в районе бывшего скотомогильника.
После выхода статьи С. Мотренко при горисполкоме была образована специальная комиссия с привлечением представителей прокуратуры, милиции, КГБ, санэпидемслужбы, ветнадзора, общественных организаций, которая работала больше года. Комиссия согласилась с тем, что найденные останки могут принадлежать жертвам сталинских репрессий. При этом, ссылаясь на документ, представленный государственным ветеринарным инспектором Ю.М. Вериным, согласно которому г. Тара в 1939 г. объявлялся неблагополучным по сибирской язве, комиссия решила «эксгумацию не проводить, а ограничиться установлением обелиска в неустановленном пока месте».
Памятный знак с надписью: «Тарчанам-землякам, погибшим в годы репрессий. Помним. Скорбим» был установлен в 2001 г. у входа на старое городское кладбище. Единственное на данные момент известное место захоронения до настоящего времени остается под приусадебными участками жителей 11-й Линии.
Первым документальным подтверждением существования массовых захоронений расстрелянных в Таре стала Книга памяти жертв политических репрессий Омской области «Забвению не подлежит», которая является бесценным источником по истории Большого террора на тарской земле. Уже с появлением 1-го тома книги в 2000 г., где во многих статьях со сведениями о погибших рядом с датой гибели значилось «Расстрелян в Таре», стало возможным сделать несколько выводов:
1. на территории современной Омской области массовые расстрелы происходили только в двух местах – в Омске и в Таре;
2. в Таре были расстреляны жители всего севера Омской области;
3. таких расстрелов было значительное количество.
После выхода всех томов Книги памяти появилась возможность посчитать общее количество жертв. Первая попытка была предпринята в 2007 г., когда студенты Тарского филиала ОмГПУ в рамках архивной практики под руководством С.А. Алфёрова начали составление электронной базы данных расстрелянных, выбирая информацию из одиннадцати печатных томов. Тогда же были озвучены первые итоги: массовые расстрелы в Таре происходили с августа 1937 по ноябрь 1938 г., и всего по предварительным подсчётам в Таре были расстреляны 1460 человек. Ещё примерно у 500 человек, жителей Тарского округа, место расстрела не указано. Назвать более точные цифры на тот момент не представлялось возможным.
В конце 2007 г. сотрудники редакции Книги памяти М.А. Сбитнева и Т.Г. Четверикова передали в распоряжение тарских исследователей электронную версию книги – Базу данных «Книга Памяти», оказав неоценимую помощь в продолжении начатой работы. На её основании историком-краеведом В.П. Ермоловичем в начале 2008 г. был составлен и размещён на неофициальном сайте города Тары tar4anin.ru список расстрелянных в Таре. Общее число человек, включённых в список, составило 1878 (за 1937–1938 гг.). Из них – 436, место расстрела которых в книге не указано, были включены в отдельный (дополнительный) список.
Кроме того, В.П. Ермоловичем была составлена таблица с датами расстрелов и числом казнённых по каждому из этих дней. Эти сведения позволяют проследить почти точные даты начала и конца проводимых органами НКВД операций, выделить «наиболее расстрельные» дни и периоды затишья, когда одни лимиты были уже выполнены, а другие ещё не спущены, что на примере Тары подтверждает, что массовые операции были абсолютно централизованным явлением.
База данных «Расстреляны в Таре» позволяет быстро найти сведения о том или ином человеке, а также проследить динамику репрессий в определённые периоды. Однако с её помощью довольно сложно проанализировать, что за люди попадали под каток террора, представить масштабы трагедии применительно к каждому населённому пункту в отдельности, без чего история периода репрессий на территории Тарского района будет неполной. Кроме того, все имеющиеся на данный момент цифры требуют уточнения и по-прежнему будут оставаться предполагаемыми, пока за каждой из них не будет стоять имя конкретного человека.
В связи с этим, в 2018 г. нами было решено работу с базой данных «Расстрелянные в Таре» продолжить. Кроме уже названных, исследовательских, задач, мы ставили перед собой ещё одну – в год 80-летия начала Большого террора привлечь внимание к этим драматическим событиям в истории г. Тары. Поэтому новая база данных, содержащая сведения о возрасте, месте проживания на момент ареста и роде занятий репрессированного, систематизирована по датам расстрелов и окончательно формируется по мере наступления событий 80-летней давности. С целью информирования о результатах этой работы как можно большего количества людей, в социальной сети «Вконтакте» была создана группа «Расстреляны в Таре».
Некоторые итоги работы можно уже подвести. Прежде всего, это новые предположительные цифры по расстрелянным в Таре. Проанализировав сведения о жителях Тарского округа, чьё место расстрела в Книге памяти не указано, мы пришли к выводу, что необходимости в создании отдельного (дополнительного) списка нет. Абсолютное большинство приговорённых к высшей мере наказания проходило по групповым делам, номер которого указан в Книге памяти после каждой статьи о репрессированном. Кроме того, родственники расстрелянных, которым удалось познакомиться с архивно-следственными делами, подтверждают, что нет никаких сомнений, что местом их гибели является Тара. Отсутствие этой информации в Книге памяти объясняется исключительно неполнотой сведений в карточках, представленных для работы сотрудникам редакции, которые сами непосредственно с архивными документами не работали.
В настоящее время мы можем утверждать, что с 15 августа 1937 г. по 28 ноября 1938 г. в Таре было расстреляно не менее 1779 человек. Ещё четверо приговорённых к смертной казни умерли до вынесения приговора. Кроме того, 23 жителя Тарского округа, приговорённые к расстрелу, вероятнее всего, погибли в Омске. Небольшое снижение прежних цифр связано с тем, что при первых двух подсчётах в число «предположительно расстрелянных в Таре» были включены жители всего современного Большереченского района, тогда как правильнее было включить только часть из них – жителей населённых пунктов существовавшего тогда Евгащинского (Ежовского) района, входившего в Тарский округ.
Работу планируется завершить в ноябре 2018 г., когда исполнится 80 лет с момента прекращения массовых расстрелов в Таре, окончившихся, как и начавшихся, по специальному приказу сверху.
Возможности базы в будущем позволят проанализировать состав расстрелянных по возрасту и роду их занятий, а также составить их списки по каждому населённому пункту. Однако уже сейчас понятно, что основная доля репрессированных – обычные граждане: колхозники и крестьяне-единоличники, сельские священники и члены религиозных общин, рабочие и служащие тарских предприятий. И нет никаких сомнений в том, что Большой террор в Таре, как и по всей стране, проводился в отношении абсолютно невинных людей. Из почти двух тысяч расстрелянных, попавших в зону нашего внимания, только двоим, в процессе пересмотра дела в 1974 г., обвинение было переквалифицировано и назначено наказание в виде двух лет лишения свободы.
Ольга Алфёрова, статья опубликована в сборнике материалов IX научно-практической конференции "Вагановские чтения", проходившей в Таре 5-6 апреля 2018 г.
Источник – группа «Расстреляны в Таре»