В первую зиму печи топили, в основном по чёрному и воеводой было разрешено приготовление пищи не в летних поварнях, а непосредственно в избах с соблюдением строжайших мер обращения с огнём. Из многочисленного отряда, построившего Тару Уже в начале зимы к тарским служилым людям, в том числе и московским, прибыли первые семьи. В новом городе на Иртыше налаживалась жизнь со всеми её заботами и тревогами, с напряжённым трудом и ратной службой. В Таре ещё звенели топоры, завершалась отделка новых построек, а её жителям уже пришлось браться за мечи. Зимой 1595 года старший сын Кучума Алей совершил нападение на Аялынскую татарскую волость, расположенную в устье реки Тары., в 40 верстах от нового города. На защиту аялынцев был послан отряд служилых людей во главе с Григорием Ясырем. Многие из аялынцев получили оружие и были зачислены в служилые и участвовали в походах против Кучума. Летом 1595 года татарский отряд в 270 человек совершил поход на юг и захватил Чёрный городок, откуда кучумовцы совершали набеги на татарские селения. Второй воевода Тары Фёдор Елецкий получил пополнение - группу казаков и служилых людей с царским наказом « Кучума воевать, а себя от него уберегчи». Зимой 1595 года, узнав, что Кучум находится в городке Тунус, Фёдор Елецкий с отрядом в 467 человек, осадил городок и взял его приступом, но Кучуму удалось бежать. Московское правительство через Тару пыталось вступить с Кучумом в переговоры, чтобы прекратить его кровопролитные набеги. Через тарских татар в степь, к Кучуму, была послана грамота царя Фёдора: «Государь хочет Кучума-царя держать под своею рукой, а сына его Аблайгерима и людей его впред пожаловать своим царским жалованием» ( «Города Омской области» Омск 1985г. с.13) После этого в Тару добровольно явилась мать царевича Маметкула, мурза Чин и с ними 38 знатных татар. Но Кучум отверг мирное предложение и стал искать поддержки у ногацев, Чтобы перекрыть переправы через Иртыш и не дать Кучуму связаться с ногайцами, летом, 1596 года из Тары вышел отряд казаков и аялынских татар из 112 человек на 6 судах вверх по Иртышу и за 20 дней пути за Омь достиг урочищ Отчаир, Черлак и Отмас.
В августе 1598 года в Таре узнают, что Кучум кочует на Оби. Тарский воевода Андрей Воейков с отрядом в 400 человек « покинул свой кош на озере Ике, пошёл на царя Кучума на спехе и день, и ночь, и сшел Кучума на Оби-реке выше Чат на лугу на Ормени». Здесь 20 августа 1598 года состоялась последняя битва с бывшим правителем Сибирского ханства, в которой он потерпел поражение, лишился всего имущества и скота, в плен попала его семья.
Выполняя царский наказ «…искать во всём государю прибыль» Тара выполняла задачу защиты местного татарского ясачного населения, чтобы обеспечить аборигенам условия для охоты и исправного внесения ясака, так как уже в начале 17 века кучумовец Аблайгерим вместе со степными воинскими людьми совершил нападение на татарскую Тебендинскую волость. Постоянные набеги кучумовичей заставили ясачных татар просить московское правительство срубить в « усть Ишима-реки острожек и по вестям учнут в тот острожек вбегать з жёнами и детми и по вестям же из острожка учнут ходить на промыслы» ( «Города Омской области», Омск 1985г. с.14)
В 1598 году в Тару на жительство было прислано ещё 120 казаков. Гарнизон города увеличился до 240 человек. Как и все города 16 века Тара состояла из двух частей: из сравнительно небольшого укрепления, собственно города, где помещались двор воеводы и «государева казна», и более обширного укрепления – острога вокруг крепости с жилыми постройками служилых людей и горожан. Северо-восточная сторона города примыкала к крутому берегу Аркарки. Стены города ограничивали пространство в 42 сажени в длину и столько же в ширину, имели 5 башен и двое ворот одни к реке, другие в острог. Пространство первоначального острога составляло 200 сажен в длину и 150 в ширину. Общая длина стен составляла 900 сажен. В них было 6 башен.
«Лёгкий и сырой лес» из которого были срублены стены первоначального города, простоял недолго. Как позже доносили из Тары, от первоначального города «от Аркарки одна стена изгнила и обвалилася и тою стену ставил воевода князь Сила Гагарин с товарисчами в 7115 годе(1607г.) тарскими служилыми людьми. А три стены по верху ставил воевода Сила Вельяминов да Фёдор Скрябин в 7129 годе(1621г.) тарскими служилыми людьми». (Города Омской области. Омск. 1985г. с.12)
За первое столетие Тара четырежды горела. Особенно опустошительным был пожар 1669 года, когда сгорел сам город с воеводским подворьем и канцелярией, все укрепления и почти все постройки – 223 двора в остроге и 163 татарских двора. Первоначально Тара застраивалась без какого-либо плана. После пожара 1669 года для обеспечения пожарной безопасности города часть горожан была расселена по деревням. Но к началу 18 века скученность построек в Таре снова возрастает ( А.Д. Колесников « Памятники и памятные места Омска и области» Омское книжное издательство, Омск, 1985г.)
С начала 17 века идёт заселение Тарского Прииртышья русскими людьми. В 1624 году вблизи города были учтены две деревни по 5 дворов и 27 однодворок, в том числе деревня Ефтина при озере Зуеве, братьев Сафроновых на речке Ибейке, Трещёкина и Жаденёва на реке Оше. (А.Д. Колесников «Первопроходцы», «Омская правда»23 апреля 1987г.)
В 1634 году в Тару вновь прибывает пополнение – переводятся 200 стрельцов с семьями из Вологды и 140 из Нижнего Новгорода. Население города увеличивается более чем в 2 раза. Если по разрядным книгам в 1631 году в Таре было 287 служилых людей, то в 1636 году их уже насчитывалось 703 и « совсем не было «неверстанных детей служилых людей». К 1687 году число служилых людей осталось почти неизменным, но было учтено 610 «неверстанных казачьих детей» и около 100 человек «тарских казачьих детей» зачислено в беломестные казаки. Так как больших присылок на службу в Тару в это время не было, то можно заключить, что за 50 лет русское население в Таре увеличилось вдвое за счёт высокого естественного прироста. «Освоение Сибири в эпоху феодализма в17 – 19 вв». Издательство «Наука», Сибирское отделение».* ( Новосибирск, 1968г. с. 229).
В обстановке постоянной борьбы и угрозы нападений заселение территории по среднему Иртышу шло медленно и к середине 17 века в Тарском уезде было только 535 человек взрослого мужского населения русских и 764 чел. «инородцев»Все существующие населённые пункты насчитывали 590 дворов. За полвека население уезда увеличилось незначительно.
В списках прибывших из Вологды и Нижнего Новгорода ы находим фамилии многих коренных сибиряков – Седельниковых, Избышевых, Ложниковых, Логиновых Щегловых, Котовщиковых, Носковых и др. Впоследствии многие из них стали инициаторами основания многих сёл и деревень в крае.
Прибывшие в 1634 году стали основателями многих наших деревень, родоначальниками династий сибирских хлеборобов. Севернее Тары возникают деревни Бутакова, Копейкина, Киселёва, Островная и другие. Свои названия большинство деревень получают по фамилии их основателей. В документах записывали: «деревня казака Бутакова», «деревня казака Ставшева» и т.д. Один из Бутаковых поселился на гриве в пойме Иртыша, другой Бутаков и Перминов основали деревни на реке Оше возле устья речки Тевриса. Недалеко от них поселились братья Ложниковы, Горчаковы и Костерин. Возникла деревня Ложникова. Севернее Тары возникают деревни Копейкина, Киселёва, Островная и другие.
На некоторых участках хлебопашцы сразу рубили избы и основывали деревни. На других участках сперва возникали «отъезжие пашни», ставились временные балаганы, потом рубились избушки, заимки, выраставшие в деревни. С увеличением русского населения Тарского воеводства образуются низовые административные единицы – слободы и погосты, где размещались приказчики. В деревне на Изюцком озере строится церковь, по названию церкви за селением закрепляется название Знаменского погоста. В 1668 – 1669 годах основываются слободы Бергамакская и Аевская, а в 1682 году вверх по Иртышу – Такмыксккая. Возле слобод и погостов вырастают новые деревни.
В 1701 году в воеводстве проводилась перепись населения. Переписью было учтено в Тарском уезде 3 слободы, два погоста, 43 русских и 47 татарских деревень. С юга русские селения ограничивали Бергамакская и Такмыкская слободы и караул на речке Бызовке. На севере стояла Аевская слобода и деревни Мурзина, Усть-Ошинская, Шухова. Густонаселённым районом стала территория по реке Оше. Кроме Ложниковского погоста, здесь имелось 14 деревень, в том числе Шадрина, Кубрина, Кучуковская, Ставшева, Ногаева, Куянова, Любимова, Скатова, Терехина и другие. В Ложниковой было учтено 7 семей Ложниковых, трое Горчаковых, Карбаинов с семью сыновьями. В Шадриной – трое Шадриных и трое Белозёровых. Деревня Свидерскова названа «Зубова таж», в ней кроме сына боярского Свидерскова , записано четверо Зубовых, по двое Бражниковых и Пономарёвых, один Телятников. В Скатовой – трое Скатовых, двое Бабиновых и Киршов. Последней на Оше записана деревня Терехова, в ней жили Скатов, трое Терентьевых, Кубрин, Ватурин и Вязнин. ( А. Колесников «Первопроходцы», газета «Омская правда», апрель 1987 г.).
Первые русские переселенцы оседали в Сибири прежде всего по берегам её главных рек, становившихся как бы «каркасом» первоначального расселения. Реки служили главными, а часто и единственными транспортными артериями, давали важнейший источник существования – рыбу. Приречные земли обычно более всего подходили для хлебопашества, и для скотоводства. Междуречья в 16 веке осваивались в основном охотниками за пушным зверем.
Одним из основных занятий, осевших за Уралом русских людей, сразу же становится «рыбный промысел» т.к. из-за «безхлебья» в Сибири рыба была доступной в течение всего года пищей. В непригодных для земледелия районах такое положение сохранялось не одно столетие прежде всего содействовало сказочное богатство сибирских рек рыбой, и широкие возможности её добычи. В те времена были широко распространены ценные сорта рыбы, называвшейся обычно «красной», т.е. хорошей, высококачественной: севрюга, осётр, стерлядь, сиг, нельма и другие. В огромном количестве водились также таймень, язь, щука, карась, сазан и другие виды рыб.
Среди русских поселенцев наряду с засолкой рыбы широко распространялись местные способы заготовки рыбы. Её вялили, варили в рыбьем жире, заготавливали сам рыбий жир, выпекали лепёшки из сухой толчёной рыбы. В обжитых районах потребительский промысел рыбы очень быстро превратился и в товарный промысел, поскольку при недостатке хлеба на рыбу появился огромный спрос. В Таре, Томске, Тобольске, Верхотурье, Тюмени и других городах Сибири существовали «замечательно большие рыбные базары». Рыбу туда привозили по 30, 50 и более телег в день. И продавали её «штуками, вёдрами, кадушками, бочками, колодами, свяслами и др. Лучшие сорта иртышской рыбы стоили дешевле хлеба. В большом количестве продавались икра, рыбий жир, и клей. Из Тары рыбу свозили в Тобольск, где её продавали не только в другие районы Сибири, но и на внешний рынок – в «колмаки» и в «русские городы»: Кострому, Вологду, Нижний Новгород, Москву и др. Сибирский рыбный промысел способствовал не только созданию прочной продовольственной базы на её восточной окраине, что было необходимым условием для её широкого освоения, но и дал дополнительный толчок развитию торговых связей между различными областями Русского государства.
Для товарных заготовок рыбы в большом количестве была необходима соль. Ближайшим богатым месторождением соли было Ямышевское озеро, что находилось в 800 верстах выше Тары по Иртышу. Туда отправляли тарские воеводы служилых людей на дощаниках за солью, которой они потом снабжали всю Сибирь. Её выдавали служилым людям в счёт жалованья. А соль была, по словам летописца, « зело чиста аки снег, аки лёд ясенец, солка вельми и сладка». Развитие соляного промысла определялось не только повсеместной потребностью переселенцев в соли, но, в основном для заготовки продуктов впрок, и особенно рыбы. В ежегодных экспедициях за солью на Ямышевское озеро участвовало до нескольких сот служилых и « всяких чинов» людей. Эти экспедиции носили не только военно-промысловый, но и дипломатический, и торговый характер, поскольку наряду с погрузкой соли проходили переговоры и велась торговля с калмыками и бухарцами. Прибытие экспедиции к озеру происходило в торжественной обстановке. Транспортировке соли предшествовала работа по восстановлению и строительству острожков, поскольку путешествие не всегда проходило мирно.
Таким образом, недостаток пахотных земель в среднем Прииртышье способствовал потреблению большого количества рыбы, отчасти заменившей русским переселенцам хлеб. Для заготовки рыбы впрок требовалось большое количество соли, и в ходе экспедиций за солью происходила разведка казахских степей и закрепление военного присутствия русских на территориях, принадлежавших кочевникам- скотоводам.
В16 и 17 веках Российском государстве пушнина служила такой же конвертируемой валютой как золото или серебро. Поэтому открытые за Уралом русскими неведомые земли с их неисчислимыми пушными богатствами, привлекали к себе в первую очередь «охотников до соболиных мест». Кроме государственных «служилых люди», охотниками стали торговые и промышленные люди.
Для освоения пушных богатств промышленники сколачивали многочисленные артели – ватаги, которые на новой территории занимались устройством избушек-зимовий, рыбной ловлей и охотой для создания необходимых на зиму запасов продовольствия. Охотились в те времена в Западной Сибири почти исключительно на соболя, поскольку меха других зверей не окупали промысловых расходов.
В отличие от сибирских аборигенов, стрелявших соболя из лука, у русских главными орудиями лова были» кулемы» – ловушки-давилки с приманкой из мяса и рыбы, и сети» обметы», позволявшие вести промысел с наивысшей для того времени производительностью. Использовали они для охоты и специально обученных собак, а при отсутствии огнестрельного оружия или пороха часто стреляли соболей « иноземному обычаю» – из луков. Промышленнику требовались таким образом орудия охоты и рыбной ловли, обычная и специально сшитая для промысла одежда и обувь. Недёшево обходился в далёкой Сибири и продовольственный запас. Общая стоимость которого составляла вместе со снаряжением от 20 до 40 рублей. Это была весьма значительная по тем временам сумма: тогда дневное пропитание стоило несколько копеек, а годовое жалованье рядового казака или стрельца составляло в среднем около 5 рублей.
Артели по своим размерам бывали от нескольких до 40 человек и более. Во главе каждой артели стоял выбранный промышленниками из своей среды «передовщик» – наиболее опытный и бывалый охотник. Если в ватаге было несколько промысловых групп, избирался главный передовщик. Сам промысел начинался в октябре-ноябре изаканчивался в марте. В другие месяцы, когда качество меха было низким, промышленники занимались устройством зимовий, рыбной ловлей и охотой для пополнения запасов продовольствия, подготовкой снаряжения и т.п. « Съестной припас» для лучшей сохранности обычно зарывали в ямы. Как и добыча, он считался общим достоянием артели. С началом промыслового сезона большая артель делилась на мелкие группы и расходилась по распределённым заранее охотничьим угодьям. Ранней весной промышленники съезжались в свои зимовья, где поровну делили добытые за сезон меха, рассчитывались с хозяевами, выделывали и разбирали пушнину. Со вскрытием рек артель обычно распадалась: одни оставались в зимовьях ещё на один сезон, другие отправлялись искать новые промысловые угодья, третьи возвращались домой, скупая или продавая по пути пушнину.
С основанием Тобольска и Тары татары Прииртышья вносили ясак в казну мехами и особенно соболиными шкурками. Но поскольку в первые годы и до 1598 на юге Западной Сибири продолжал ещё кочевать хан Кучум, и татары могли уйти к нему в степь то воеводам велено « ясак собирать ласкою, не жеточа, дабы тех татар от ясашного платежа не отогнать в дальние места». Во вновь присоединенных территориях рекомендовалось «ясак брать смотря по тамошнему делу, чтоб государевой казне не было убытку, земле тягости ненанесть и людей ясашных от государя не отогнать». По мере укрепления власти московское правительство стало требовать от сибирских воевод « во всём искать государю прибыль», размеры ясака стали увеличиваться. К середине 17 века размер ясака по большинству сибирских уездов уже стал превышать естественный прирост промышленных зверей. Численность соболей, а потом и других зверей стала сокращаться.
Ясаком облагались все мужчины татарских волостей в возрасте от 18 до 50 лет. С ростом численности населения увеличивались размеры собираемой пушнины. В 1594 году при основании Тары, татары Коурдацкой волости, занимавшей территорию современного Знаменского района, с 82 душ ясашных платили 18 сороков соболей. В 1620 году татары этой волости писали в жалобе, что ясак непомерно возрос, с них уже требовали «22 сорока соболей да лисицу чёрную».Тяжёлый ясачный гнёт московского правительства был одной из причин разразившейся в конце 20-х годов 17 века знаменитой «тарской смуты» – восстания ясачных татар Тарского уезда.
Годом высшей добычи соболей в Тарском уезде считается 1638 год когда в казну поступило 2303 соболя. По подсчётам красноярского профессора П.Н. Павлова численность соболей в тарских урманах в этот период могла составлять от 7 до 7,5 тыс. соболей. В целом в 40 – 50-е годы 17 века из Сибири на Русь вывозили в год до 145 тыс. соболиных шкурок. В последующие годы поступление соболей в счёт ясака как в Тарском уезде, так и повсеместно в Сибири сокращается. В 1647г. из Тарского уезда поступило в казну1986 шкурок, а в конце 17 в. эта сдача сократилась до 821 шкурки. По мере сокращения соболей в счёт ясака стали принимать и другую пушнину – бобров, лисиц, а потом и белок. Пушнину стали оценивать на рубли. Лучшие соболиные шкурки продавались по 20 – 30 рублей, а отдельные экземпляры могли оцениваться совсем уж фантастическими суммами – 400,500,550 рублей. Однако обычная цена соболя в период его наибольшей добычи составляла редко составляла более 1-2 рублей. В ясак шла лишь часть пушнины. Значительная её доля поступала на рынок, вывозилась в Тобольск, Тару, Тюмень и другие сибирские города, на ярмарку к Ямышевскому озеру. Согласно таможенной книге 1690 года из Тары в Тобольск было вывезено «78 сороков соболей и недособолей с хвостами и без хвостов, 2690 лисиц красных,10 росомах,400 белок,1375о горностаев, 150 кож лосиных, 11 пудов червеси бобровой». Не менее были поступления пушнины и в последующие годы.
Пушнина Тарского уезда считалась одной из лучших и высоко ценилась на рынке. По цене тарские соболи уступали лишь соболям, добытым в Берёзовском уезде. Увеличение населённости края, рост цен на рынке пушнины, развитие товарно-денежных отношений – всё это вело к непомерному увеличению добычи пушнины и сокращению поголовья зверей. В конце 17 века вышли царские указы, вообще запрещавшие русским промышлять в Сибири соболя.
С начала завоевания Сибири русскими все её земли находились под управлением Казанского приказа, а с 1637 года – Сибирского. Вся огромная территория края была разделена на уезды, во главе которых стояли присланные царём воеводы. С появлением в первых сибирских городах и острогах военных гарнизонов и постоянного роста численности русского населения возникла необходимость снабжения их продовольствием, и прежде всего хлебом. А между тем доставка хлеба из-за Урала стоила дорого.
Внешнеполитическая обстановка вынуждала русских крестьян-хлебопашцев осваивать в Сибири прежде всего районы с наименее благоприятными природно-климатическими условиями. В начальный период колонизации земледелие развивалось в таёжной зоне лишь местами проникало в плодородную лесостепь. Первые сельские поселения как уже указывалось, были небольшими и располагались на значительном удалении друг от друга. Деревни, как правило в один-два редко в пять дворов группировались не только вокруг городов и острогов, но и вблизи основных торгово-промышленных путей, которыми чаще всего служили сибирские реки.
Русское правительство требовало от сибирских воевод заводить возле крепостей и острогов пашни, но для её разработки самостоятельного переселения крестьян на новые земли оказывалось недостаточно и поэтому проблему могла решить только крестьянская колонизация края. В связи с этим была начата широкомасштабная кампания по переселению крестьян в Сибирь. К переселению предназначались государственные крестьяне северных уездов Российского государства – Поморья. Из других земель привлекать крестьян правительство не могло, поскольку все они были закрепощены и принадлежали боярам, помещикам, монастырям. Но надежда крестьян на вольную жизнь в суровом, но богатом крае была сильнее их страха перед помещиками. «Охранительная политика, чтобы не ожесточать ясашных», способствовала увеличению татарского населения Прииртышья. Исторические источники не подтверждают распространившуюся сибирскими областниками версию о сокращении численности местного коренного населения и захвате русскими их угодий. С 17 века происходит постоянное увеличение численности татарского населения Прииртышья как за счёт править ясак, государь, за прошлые за три годы…» -жаловались в челобитной царю жители Приомья. Это вызвало взрыв недовольства и в уезде вспыхнуло восстание ясачного населения. Оно слилось с вторжением калмыков вглубь Тарского уезда. Это повлекло за собой резкое сокращение ясачных поступлений. Тобольские и тарские воеводы доносили в Москву «…во 134, и во 135, и во 136 году ясачных естественного роста, так и за счёт притока переселенцев. Если в 1662 году в татарских волостях Тарского уезда (без барабинских волостей), что они вышли из Орды под высокую царскую руку». По учёту1706 года в Тарском уезде было 709 ясашных татар, 27захребетных,55 порушных, калмыков – 126, остяков – 84. По переписи 1720 года показано 154 порушных татарина, в это число включены бывшие захребетные и калмыки.
В 18 – 19 веках ещё быстрее росла численность бухарцев, переселившихся в Сибирь из Средней Азии. Вначале 17 века учтено лишь три юрты с населением 21 человек, то в 1672 году уже записано 53 двора бухарцев и 200 человек, а в 1782 году – 908 человек. В 19 веке в Тарском уезде была создана отдельная Бухарская волость, население которой к концу века достигло 4500 человек. Они жили в 17 отдельных селениях и в 19 – вместе с сибирскими татарами. Наиболее крупными селениями бухарцев являлись Сентова, Курманова, Речапова, Яланкуль,Уланкуль.
В 17 веке Тара вела оживлённую торговлю со Средней Азией (Бухарией). Бухарские купцы доставляли на сибирский рынок, в том числе в Тару, ясырь(рабов). В 1677 – 1678 годах в Тару было доставлено таким образом 36 взрослых и 5 детей. В 1690 – 1691 году – 59 человек. Большинство рабов увозилось в Тобольск и другие города, часть оставалась в Таре. Татарский толмач Дм. Логинов владел людьми «калмыцкой породы Ивашкой и Оськой». У сына боярского Ал. Чередова было трое дворовых людей. У крестьян Бергамакской Грязного и Шипули, так же были дворовые люди «калмыцкой породы». Дворовые люди из калмыков крестились и со временем под фамилии своих владельцев переводились в крестьянское сословие, заводили самостоятельное хозяйство.